Религия и философия — сближение невозможно

 

Религия и философия — это два совершенно разных учения, которые невозможно совместить. Они отличаются методом и стилем, степенью влияния и результатами, но, прежде всего, источниками, на которые они опираются.

Ислам не нуждается в совершенствовании, потому что Знающий и Всеведущий Аллах сделал его совершенным:

«Сегодня Я для вас довел до совершенства вашу религию, довел до конца Мою милость к вам» (Аль-Маида, 3). Мы не нуждаемся в совмещении наших убеждений ни с философией, ни с иудаизмом, ни с христианством, ни с коммунизмом, ни с социализмом. Ислам — это истина, в которой нет ничего лживого и бесполезного.

«Ложь не подберется к нему ни спереди, ни сзади» (Фуссилат, 42). Что же касается всех остальных учений, то они либо являются лживыми, либо содержат правду, смешанную с ложью. Ислам пришел не для того, чтобы попасть под власть людских идей. Он был ниспослан для того, чтобы управлять жизнью и живыми существами, чтобы выправить ошибочные убеждения и взгляды.

Мы обязаны позаботиться о нашем вероучении и шариате, чтобы они оставались чистыми, неизмененными, непохожими на остальные учения, как этого пожелал наш Господь:

«Прямой путь уже отличился от заблуждения» (Аль-Бакара, 256). Если ислам смешается с другими вероучениями, это приведет к сокрытию истины, за которое Аллах упрекнул людей Писания:

«О люди Писания! Почему вы облекаете истину ложью?» (Аль ‘Имран, 71).

Отношение ученых к философии и каламу

Улемы сопротивлялись тенденциям, которые вели к смешиванию вопросов вероучения с философией и каламом, чем занимались Ибн Сина и другие мыслители, известные как «мусульманские философы». Ученые боролись против тех, кто попал под влияние различных философских доктрин.

Выдающихся улемов можно разделить на две группы. К одной группе относятся те, которые предупреждали об опасности этого пути с самого начала и выступали против него. К их числу можно отнести, например, имама Ахмада и имама аш-Шафи‘и. Последнему принадлежат слова: «Сторонников калама надлежит побить голыми пальмовыми ветвями и сандалиями, а потом возить по разным племенам, говоря: “Так воздается тем, кто отказался от Корана и сунны и начал заниматься каламом”».

В другую группу входят ученые, которые погрузились в калам, изнурив себя философствованием, и опомнились лишь тогда, когда их жизнь стала клониться к закату. Они пожалели о содеянном слишком поздно, когда им ничего не оставалось делать, кроме как вздыхать и скорбеть, молить Аллаха о прощении и предостерегать других от следования этим неверным путем.

Одним из них был Мухаммад бин ‘Умар ар-Рази. В своей книге «Аксам аль-лаззат» он писал[1]:

Пределом разума является тупик,

Предел людских стараний — заблужденье.

Наши души чуждаются наших тел,

А наши приобретения — зло и страданье.

Всю жизнь мы провели в исканиях,

Не приобретя ничего, кроме чужих слов.

Сколько людей и народов мы повидали,

Все они прожили недолго и исчезли.

Сколько гор, чьи вершины покорены людьми,

Их больше нет, а горы остались горами.

Ар-Рази сказал: «Я размышлял над направлениями калама и философскими учениями и убедился, что они не способны принести исцеление и утолить жажду». Он вновь обратился к кораническому учению и привел пример того, как Священный Коран разъясняет божественные атрибуты:

Я понял, что самым верным путем является путь Корана. Я верю в то, что «Милостивый вознесся на Трон» (Та ха, 5); «К Нему восходит прекрасное слово» (Фатир, 10). И я понимаю, что не относится к атрибутам Аллаха: «Нет никого подобного Ему» (Аш-Шура, 11); «Они не способны объять Его своим знанием» (Та ха, 110). <…> Кто испытает на себе то, что испытал я, поймет то, что стало ясно мне[2].

Похожие слова принадлежат аш-Шахрастани. Он признал, что долгое изучение философии и калама не принесло ему ничего, кроме замешательства и сожаления[3]:

За свою жизнь я побывал во всех школах,

Изучив эти учения с начала до конца.

Я видел лишь тех, кто растерянно клал подбородок

На руки или скрежетал зубами от сожаления.

Аль-Джувейни, один из выдающихся знатоков калама, предостерег людей от занятия этой наукой: «Друзья наши, не занимайтесь каламом! Если бы я знал, что калам приведет меня к этому, то не стал бы заниматься им».

Перед смертью он раскаивался и сожалел: «Я вошел в безбрежный океан, покинув мусульман и оставив исламские науки. Я занимался тем, что они запрещали мне, и горе Ибн аль-Джувейни, если Аллах не помилует меня. Я умираю с убеждениями моей матери (или он сказал: “с убеждениями старых женщин”)»[4].

Абу Хамид аль-Газали, да смилуется над ним Аллах, один из тех, кто всю жизнь провел в поисках, переходя из одного течения в другое, в конце своей жизни пришел в полное замешательство и смятение от каламических вопросов. Он написал труд «Илджам аль-‘авам ‘ан ‘илм аль-калам» («Предостережение простого люда от каламической науки») и назвал занятие этой наукой запрещенным, за исключением особых случаев. Он сказал: «Истина заключается в том, что изучение калама запрещено всем, кроме двух категорий людей». В конце жизни аль-Газали перестал изучать калам с его различными направлениями и приступил к изучению хадисов Посланника, да благословит его Аллах и приветствует. Он умер со сборником хадисов аль-Бухари на груди.

После них появилась группа ученых, которые следовали верным путем. Они изучали воззрения философов и мутакаллимов, узнавали их слабые места и опровергали их взгляды, пользуясь кораническими методами. Иногда они боролись против мутакаллимов их же оружием, разъясняя его несовершенство и слабость. Вождем и знаменосцем этой группы был шейх-уль-ислам Ибн Теймийя, да смилуется над ним Аллах.

Сравнение между философом и человеком с убеждениями

Прежде чем завершить обсуждение данной темы, мне хочется сказать, что мы нуждаемся не в философах, а в людях с твердыми убеждениями. Мы хотим видеть людей, которые способны разрешить проблемы этой уммы и уберечь ее от несчастий, но сделать это не удастся ни философам, ни сторонникам умозаключений.

Профессор Ахмад Амин, да смилуется над ним Аллах, провел сравнение между сторонниками умозаключений и людьми с твердыми убеждениями, а также между результатами их деятельности:

Существует большая разница между твоими умозаключениями и убеждениями.

Если ты приходишь к какому-либо умозаключению, то оно становится частью приобретенных тобой знаний, но если ты убежден в чем-либо, то это убеждение течет с твоей кровью, просачивается в твой мозг и твои кости, проникает в самые глубины твоего сердца.

Философ, строящий умозаключения, говорит: «Я считаю правильным то, что в действительности может быть неверным. Сегодня это подтверждается доказательствами, но завтра все может быть наоборот. Возможно, я ошибаюсь, возможно, нет». Человек с убеждениями, напротив, тверд и решителен. Он не сомневается и не строит предположений. Он непременно считает свои убеждения правильными, и завтра они останутся такими же. Они не нуждаются в доказательстве; они выше сомнений и предположений.

Философ спокоен и невозмутим. Если его мнение подтвердится, он спокойно и сдержанно улыбнется, если же нет, то ничего страшного, ведь он предусмотрел это заранее. Его правильное мнение могло оказаться ошибочным, а чужое неправильное суждение — правильным. Тот же, кто обладает твердыми убеждениями, горяч и пылок. Он не успокоится, пока его убеждения не подтвердятся.

Философ легко может поменять свое мнение. Он основывается на доказательствах или интересе, если тот принимает вид доказательств. Человек с убеждениями гордо отстаивает их, и лучшим примером тому являются слова Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует: «Если они положат солнце в мою правую руку, а луну — в левую, чтобы я отказался от того, что принес, я не сделаю этого»[5].

Умо­зак­лю­че­ние — это без­жиз­нен­ное те­ло, ко­то­рое ос­та­нет­ся мерт­вым, по­ка убе­ж­де­ния не вдох­нут в не­го свой дух. Это тем­ная пе­ще­ра, в ко­то­рой не бу­дет све­та, по­ка убе­ж­де­ния не ос­ве­тят ее свои­ми лу­ча­ми. Это стоя­чее бо­ло­то, на по­верх­но­сти ко­то­ро­го ко­ма­ры от­кла­ды­ва­ют яй­ца. Убе­ж­де­ния же — это пол­но­вод­ное мо­ре, не по­зво­ляю­щее жал­ким на­се­ко­мым пло­дить­ся на его по­верх­но­сти.

Умозаключение — это формирующаяся туманность, а убеждение — это блистающая звезда.

Умозаключение приносит беды и приумножает проблемы, обращает внимание на плотские желания, порождает сомнения и нерешительность, а убеждение помогает преодолевать опасности, сотрясает горы, изменяет ход истории, устраняет сомнения и колебания, рождает решительность и уверенность и удерживает от всего, кроме служения высшей цели, которая есть у души[6].